Юбилейный номер "Известий" 13 марта 2017, 00:07 Владимир Мамонтов

Портреты заговорили

Как-то в «Известиях» делали ремонт. Вскрыли деревянные панели в кабинете, и оттуда выпал портрет Бухарина. Кто и зачем его спрятал — осталось загадкой. Бухарин — а он был главредом «Известий» — смотрел на нас вполне дружелюбно.

Портрет был изготовлен культ­массовым порядком, на пожелтевшей бумаге, наклеенной на картон. Уничтожали такие портреты тоже, полагаю, массово. Когда любовь партии к «Бухарчику» сменилась опалой, а потом и пулей. А этого сберегли. Хотя, приглядевшись, мы увидели у портрета на лбу крестик. Словно метку. Или мишень. И от этой едва заметной подробности, сгущавшей загадку портрета, становилось не по себе. Техслужбу я попросил изготовить рамку, и мы тем не менее повесили загадочный портрет на стенку. Подумаешь, одним странным артефактом больше, одним меньше! У нас уже висел Борис Ельцин, изображенный спиной, уходящий, скособоченный мужичище. Он уходил по брусчатке, словно освобождая от себя страну. Рядом Алексей Аджубей с легкой улыбкой взирал на наши планерки. Дмитрий Медведев шел по черному, блестевшему от дождя туловищу атомного подвод­ного крейсера, а над ним несли зонтик. Разумеется, были Никита Хрущев, Юрий Гагарин. Они читали «Известия» и смеялись. А на портрете Владимира Путина — четвертушка лица, молодой пристальный взгляд; президент словно выходил из тени, из-за спин, из безвестности на свет, транзитом из современности в историю.

Фото: Н. Бухарин на Иссык-Куле. Архив "ИЗВЕСТИЯ"

​​​​​​​

А еще на стене был темный прямоугольник. Когда-то тут висел странный, абсолютно абстрактный гобелен таких английских цветов с преобладанием бордового. Гобелен украшал кабинет уже не первый десяток лет, когда редакцию навестил его автор, художник. Стесняясь, он сообщил, что, оказывается, гобелен висит вверх ногами. Но тогдашний главный не дал ничего перевешивать, поскольку был стопроцентным известинцем и считал, что настоящая газетная жизнь бессмысленна и скучна без ошибок. Без скрещивания параллельных. Без особого, нестандартного взгляда на текущую житуху.

Те, кто приходил к нам в гости, не всегда замечали темный прямо­угольник, но часто дивились на прочий разнобой портретов, а некоторые шептали, советовали на ухо, что тот или иной надо бы снять. По разным причинам. «Слушай, ну убери ты Бухарина, при чем тут Бухарин?» Или «А ЕБН этот чего тут делает?» Или «Да кто помнит вашего Аджубея?» Пусть все висят — отвечали мы. Такая газета, такая страна, такая история.

«Бывают странные сближенья», — верно заметил однажды Александр Пушкин, а мы тут очень ценили Пушкина, что стоял неподалеку и заглядывал нам в окно.

В «Известиях» часто менялись редакторы. Поначалу все сплошь по трагическим, вроде бухаринского, поводам. А потом настали более травоядные времена, а упомянутый гобелен стал буквально легендой, отчасти символом, однако при очередной смене главного он исчез. Техслужба развела руками. И мы не стали ничем завешивать этот прямоугольник. Он остался таинственным портретом ушедшего, знаком того, что было и чего не стало. Кусочком светописи. На него можно было смотреть и верить, что с нами если не старый гобелен, то известинский дух. Истекающий, который в один общий тон с окружающей средой-стеной каждый день заравнивает дневное солнце. Но всё никак не заровняет.

Владимир Мамонтов, главный редактор «Известий» с 2005 по 2009 год.