1952. Устав от ВКП(б) и олимпийские тайны
Год 35-летия «Известий», первой для советских людей Олимпиады и последнего при жизни Сталина XIX съезда партии. Съездов не было долгих 13 лет — с 1939-го. Сначала помешала Отечественная война («великая» тогда не говорили). А затем — то, что принято называть культом личности Сталина. Зачем съезды, если «знаменосец мира, отец народов, вождь и учитель» и так укажет верный путь?
В годы застоя в СССР был популярен короткий анекдот-каламбур: «Устав от КПСС». В 1952-м правящая партия «устала» от своего двойного названия «Коммунистическая партия (большевиков)». Меньшевикам к тому моменту уже помогли исчезнуть с лица земли, и двойное название стало неактуальным. Партия единогласно переименовала себя в КПСС — Коммунистическую партию Советского Союза. Но не отказалась от двойной жизни: население страны и рядовые коммунисты были сами по себе, лидер партии Иосиф Сталин и партверхушка — сами по себе. И пропасть между ними всё ширилась — это видно по совершенно пустой газете. Нет, каждый номер был до отказа заполнен материалами. Но читать в них решительно нечего. Набившие оскомину обличения империализма в Корее да призывы досрочно завершить пятилетку — вот и все новости. Почти нет фото и рисунков. Крайне мало авторских текстов. А, если они и попадаются (один на миллион), то тоже написаны в стиле безудержного восхваления вождя. В общем, никакого сравнения с яркими, насыщенными «Известиями» 1920-х — начала 1930-х годов.
Например, возьмем традиционную известинскую рубрику «Дневник съезда». Если в 1927 году мы могли найти «электромеханическую руку Москвы в приемной Коминтерна» или «стальную метлу» — тексты были образные, с иронией и сарказмом, — то в «Дневниках XIX съезда КПСС» нет ни одной живой детали. Съезд работал в Кремле целых 10 дней, с 5 по 14 октября. На его организацию были затрачены огромные средства — особенно для страны, еще не оправившейся от последствий войны. Однако если вычесть из написанных как под копирку газетных отчетов такие штампы, как «бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию» и «здравицы в честь великого учителя всех народов, гениального Сталина», текст сожмется, как шагреневая кожа.
Интересен сегодня разве что конфликт с Иосипом Броз Тито. Итак, в 1948 году Сталин пошел на разрыв отношений с компартией Югославии и ее давним лидером Иосипом Броз Тито. Тито проводил независимую политику на Балканах, что, конечно же, не могло нравиться Сталину. Вождь сначала пытался образумить коллегу, но, видя, что это не помогает, использовал проверенный прием: заклеймил Тито и его партию на весь коммунистический мир как оппортунистов и даже «троцкистов». По тем временам это было страшное обвинение. Именно поэтому в отчетах съезда большое внимание уделено упоминаниям альтернативным югославских делегатов, которые ругали Тито на чем свет стоит. А сам Тито в «Известиях» назван «наймитом империалистов» и кровавым фашистом. И это говорили о человеке, который вел самую успешную в Европе партизанскую борьбу против Гитлера в годы Второй мировой. Восстановить отношения между нашими компартиями и странами удастся лишь Хрущеву в 1955–1956 годах. Но осадочек останется — надолго, если не навсегда. И главное — стратегический союзник на Балканах будет упущен: отвергнутый Москвой Белград увязнет в западных кредитах.
Хрущев оставил воспоминания, где критикует XIX съезд и его работу, особенно по пятилетнему плану. Будущий первый секретарь ЦК КПСС напишет, что «ни в какие ворота эта пятилетка не лезла» (доклад по V пятилетнему плану 1951–1955 годам съезду готовил шеф Госплана СССР Максим Сабуров: он сменил на этом посту расстрелянного двумя годами ранее по «ленинградскому делу» умницу экономиста Николая Вознесенского). Хрущев готовил доклад об Уставе КПСС. По воспоминаниям Хрущева, сам съезд тоже «не лез ни в какие ворота». Послушные депутаты единогласно принимали всё, что им преподносил вождь. Все решения, как и прежде, Сталин принимал единолично. Он предложил избрать президиум из 25 человек, вытащив бумажку со списком из кармана, чем удивил Хрущева и других соратников. Не успели проголосовать за президиум, как он тут же, в обход только что принятого Устава партии, предложил из свежеизбранных 25 избрать… бюро президиума партии в количестве девяти человек.
Речь Сталина на съезде станет его последним публичным выступлением и потому заслуживает отдельного упоминания. Она продолжалась семь минут (примерно 2,5 страницы машинописного текста), как свидетельствует Хрущев (текст речи публиковала «Правда»). «Известия» в репортаже изливают тонны елея в этой части отчета. Кстати, это материал ТАСС, а не «Известий». Как не рухнули своды Большого Кремлевского дворца от разразившейся при виде Сталина овации, просто непонятно.
Сегодня уже ясно, что главной заботой начальников всех мастей было угодить вождю. Любой ценой. Даже ценой фальсификации истории. Судите сами. С 19 июля по 3 августа Советский Союз впервые принял участие в Олимпийских играх. До того царская Россия участвовала в двух первых Играх — в 1908 и в 1912 годах, но по итогам не попала даже в десятку. Затем случился 1917-й. И Советская Россия надолго выпала из олимпийского движения. В 1948 году наши наблюдатели поехали на Игры — присматривались, заграничный опыт тщательно изучался. Стало ясно: главные наши соперники — американцы. В 1951-м был создан советский Олимпийский комитет, его признали в МОКе, и механизм завертелся. В итоге на стадион в Хельсинки вышли 295 атлетов («женщины в бело-голубых костюмах, а на мужчинах белые костюмы с ярко горящими на груди красными галстуками» («Известия»). Словно пионеры. Но они и были пионерами советского участия в Играх! И они, без преувеличения, совершили подвиг — эти вчерашние фронтовики и фронтовички. Наша команда была самой многочисленной. Можно себе представить, какой огромный интерес вызывали советские спортсмены у западной прессы! Однако в репортажах известинцев, увы, не найти живых, человеческих деталей о наших чемпионах.
Только представьте себе: 20 июля 1952 года Нина Ромашкова (Пономарева) стала нашей первой в истории олимпийской чемпионкой, метнув диск на 51,42 м и установив олимпийский рекорд. Но о ее победе упомянуто в трех словах, через запятую с другими призерами. Какая прямая речь! Тогда это было не принято. А абсолютный чемпион Хельсинки по гимнастике Виктор Чукарин, завоевавший четыре золота? Человек тяжелейшей судьбы: он прошел лагеря смерти Бухенвальд и Зандбостель, но сумел не только выжить и вернуться в спорт, но и стать настоящим героем Олимпиады-52. Однако за две недели отчетов мы нашли его слова лишь в связи с митингом в поддержку мира в день окончания Игр. Они опять про Сталина, его мудрость — не стоит и цитировать. А гимнаст Грант Шагинян, раненный в ногу на фронте в 1943-м и сумевший вернуться в спорт в 1946-м? И потрясший Хельсинки своим фирменным соскоком с коня, известным сегодня как «вертушка Шагиняна»? Все эти сведения мы почерпнули, увы, не из «Известий» тех дней. Репортажи с Игр мало того что скучны и схематичны, как квартальный бухотчет, так еще и без иллюстраций. Как это в принципе было возможно? Неужели «Известия» не послали фотокора?
Но всё это — цветочки. Кульминация — впереди, вот она. «Известия», рассказывая 5 августа о завершении Игр, сделали то, на что они не пошли бы, думаю, без одобрения сверху. Они опубликовали следующее: «Спортсмены Советского Союза заняли первое место» Тогда как (и это зафиксировано во всех возможных источниках) СССР был в Хельсинки вторым — уступив США в неофициальном общем зачете пять медалей (71 против 76). Заметка построена по классическому пропагандистскому образцу, никаких цифр: «По количеству набранных очков и по количеству занятых призовых мест спортсмены Советского Союза заняли первое место». Что вообще не соответствовало действительности.
И всё! Нет, не всё. Ниже, на той же четвертой полосе (странное место для объявления победы страны в первых ее Олимпийских Играх, не так ли? Рядом с заметками о коневодстве) — обширный текст со ссылкой на ТАСС. Заголовок: «Финские газеты о победе советских спортсменов». Цитируется газета «Тюэкансан саномат»: «Газета напоминает, что до сих пор на всех Олимпийских играх, за исключением берлинских Игр 1936 года, первое место но общему числу набранных очков занимала команда США. На этот раз, подчеркивает «Тюэкансан саномат», это место занял впервые принимавший участие в Олимпийских играх Советский Союз. Место, занятое Советским Союзом, пишет газета, является исключительно почетным и служит новым доказательством того, насколько сильно продвинулось вперед развитие спорта в стране победившего социализма». Автора, конечно, нет: информагенство — «могила неизвестного журналиста».
Что же перед нами? Сенсация или нет? Конечно, сегодня такой трюк был бы невозможен — ТВ и смартфоны через соцсети за доли секунды разносят миллионы фото победителей на пьедестале почета порой еще до того, как информация появляется на лентах агентств. А тогда?
После войны советские спортсмены впервые оказались за границей. Перед тем они долго и тяжело тренировались (о допинге тогда никто не слышал). И, конечно, всем в СССР очень хотелось, чтобы наши снова победили — на этот раз на своих первых Играх. Чтобы измученные своим спортивным подвигом люди порадовались, а страна — порадовалась за своих героев. Тем более что они и правда были героями, преодолевали травмы и ранения военных лет. И до реальной победы в общем зачете им не хватило каких-то пяти медалей. А во многих дисциплинах (гимнастика, стрельба, борьба и др.) русские ушли далеко вперед. И вот берется газета дружественной компартии Финляндии и делается источником как бы объективной информации. И — дело сделано!
«Известия» не оставили свидетельств, дарили ли тогда олимпийцам машины и денежные призы, как сегодня. И Сталинских премий по спорту тоже не было. Но неизбалованные вниманием советские чемпионы и так были безмерно счастливы — они порадовали великого Сталина!
Вот такая невероятная, почти детективная история была разгадана при подготовке этого выпуска проекта.
Да, и еще, конечно, удивляет, что 13 марта 1952 года в номере газеты нет ни одного упоминания о 35-летнем юбилее «Известий». И в соседние дни — тоже. Ни одного поздравления! Словно и не было этих 35 лет… Ну ничего, газете осталось продержаться до небывалого взлета «Известий» при следующем главном редакторе Алексее Аджубее. А пока главред Константин Губин делает, что может, — не зря журналисты, пришедшие в «Известия» в период «оттепели», писали, что приходили в «загубленную газету».
Фарс года. Кто же написал пресловутые «четыре миллиона доносов»? Вот версия «Известий»: «Александр Несторович Чагунава… за 12 лет переменил 14 должностей и везде проявил себя не как инженер-специалист, а как рвач, кляузник, склочник, сочинитель клеветнических заявлений. Плоды своего «творчества» он посылал в руководящие партийные и советские органы. С целью запутать следы клеветник написал заявление даже на самого себя!». То есть здесь история повторяется, но уже как фарс: и рядовые, и VIP-узники Лубянки в годы репрессий тоже клеветали на себя. Но — после пыток и унижений. А тут — добровольно! Чагунава получил пять лет. Зато «органы» могли отчитаться — в главной газете страны клеветникам дан отпор! Читайте «Известия» от 31 декабря 1952 года.
Репортаж года. Канал «Волга-Дон» был спроектирован еще в 1930-е, но война спутала все карты. После Сталинградской битвы стройка возобновилась. Для Сталина проект был важен: 13 шлюзов канала должны были пройти по местам его боевой славы — начиная с обороны Царицына в Гражданскую и заканчивая разгромом немцев в 1943-м под тем же городом, но уже носящим его имя. В пресс-тур на теплоходе «Иосиф Сталин» по новенькому каналу отправились ведущие журналисты страны. «Известия» представляла одна из лучших собкоров Татьяна Тэсс. Репортаж стоит прочесть — описываемые в нем детали уже канули в Лету. К примеру, статуя Сталина. Но тогда не упомянуть имя вождя было немыслимо. «И, глядя на арку шлюза, освещенную отблеском зари, мы повторяем слова, идущие от самого сердца: — Слава нашей великой Родине! — Слава Сталину!». Читайте «Известия» от 29 июля 1952 года.
Архив газеты "Известия":
Лица года
Мартин Нимеллер. Пацифист, немецкий религиозный и общественный деятель. Это ему принадлежат знаменитые слова: «Когда пришли за евреями, я молчал — ведь я не еврей. Когда пришли за коммунистами, я молчал — ведь я не коммунист. Когда пришли за мной, за меня вступиться было уже некому». При Гитлере подвергался репрессиям. После войны возглавлял евангелистскую общину в Гессене. Бывал в СССР, выступал за контакты с православной церковью. Москва с ее развитой инфраструктурой произвела на него большое впечатление как «крупнейший город мира». Особенно пастора волновала духовная составляющая. «Моральная и духовная чистота людей в России такова, что она вызывает изумление», — цитируют Нимеллера «Известия».
Нина Ромашкова (Пономарева). Легкоатлетка, метательница диска. Первая в истории СССР олимпийская чемпионка. Трехкратная призерка Олимпиад (Хельсинки, Мельбурн, Рим). Восьмикратная чемпионка СССР. Прославилась в первый же день Олимпиады в Хельсинки, куда в июле 1952 года впервые приехала советская сборная. Ромашкова установила олимпийский рекорд — 51,42 м. О ее застенчивости писали зарубежные газеты. Наша пресса, верная стилю тех лет, не то что не похвалила легендарную легкоатлетку, но даже имени ее не назвала в статье: лишь дали фамилию в перечислении победителей первого дня Игр. Победи она сегодня, ее портреты и видео были бы повсюду, о ней кричали бы соцсети, про нее сняли бы фильмы, передачи и, конечно, подарили бы иномарку в Кремле.
Жан-Поль Сартр. Философ, писатель, драматург, литературный критик. Икона французского свободомыслия ХХ века, он создал образ послевоенного интеллектуала. За левые взгляды не раз подвергался нападкам. Редакцию его журнала «Новые времена» пытались взорвать. Во время войны сотрудничал с изданиями Сопротивления. Дружил с Альбером Камю, но позже разошелся во взглядах. Активный участник волнений 1968 года. Президент Франции Шарль де Голль велел выпустить его со словами: «Франция Вольтеров не сажает». Приверженец экзистенциализма. Считал, что человек сам отвечает за свою судьбу. Презирал любые институты и их знаки внимания: отказался от Ордена Почетного легиона (1945) — главной награды Франции. А также от Нобелевской премии (1964). В 1952-м выступал на Конгрессе народов в защиту мира в Вене, где и дал интервью «Известиям». В 1954-м посетил СССР.
